Посредством выразительных повторов композитор отображает изящные движения героинь пьесы, снимающих гроздья винограда. Минор в данном случае — это не грусть, а скорее сосредоточенность. Небольшой мажорный эпизод — отдых, довольство светлым днем, хорошим урожаем.
И вновь работа.
Порадоваться спелому винограду пришли дети. Сначала они срывают ягоды и кладут их в корзины, потом пробуют, наслаждаясь лакомством.
Опять возвращение к сбору урожая. Работа непростая, но, вместе с тем, приятная, с созерцанием совершенных форм даров природы.
В памяти появляется знаменитое полотно русского живописца К.Брюллова «Итальянский полдень». Как взаимодействуют эти произведения в нашем восприятии? Прекрасный портрет К.Брюллова помогает более явственно представить обаяние героинь пьесы Ф.Куперена.
Д.СКАРЛАТТИ
Соната ля минор. Allegro (К 149)
XVIII век, галантный стиль. Время изысканных манер, тонких наслаждений, красивых предметов. Среди них — украшения.
Роберта учится не только шить нарядные платья, но и делать изящные пуговицы для них.
— Синьора Мариза не довольна моей работой, — говорит Роберта. — Не нравятся пуговицы на платье, которое ей сшила. По размеру они подходят, а вот форма должна быть немного другая.
Перед Робертой шесть серебряных пуговиц: пять маленьких и одна большая. Роберта берет специальный молоточек, умело ударяет по верхней части пуговиц, пытаясь придать им плоскую форму. Три маленьких пуговки удались, они украсят переднюю часть платья. Четвертая будет застежкой платья сзади. «После обработки пуговица стала крупнее, удастся ли продеть ее в петлю?» — волнуется Роберта. Нет, не проходит, слишком велика. Нужно переделать петлю.
Роберте помогает ее подруга, тоже швея. Осталось еще две пуговицы — маленькая и побольше. Сначала обрабатывается первая: «Эта пуговичка прекрасно дополнит пояс, все получается», — радуются Роберта и ее подруга.
Ну, вот и последняя, большая пуговица, застежка на поясе. Она никак не проходит в петлю. Опять надо переделывать.
Соната си-бемоль мажор.Cantabile (К 544)
Старинная брошь. Переливы рубиновых камней, окантованных золотом. Это брошь, предназначенная для выхода в свет, для приема знатных гостей, она принадлежит бабушке Карлы. Глядя на украшение, Карла вспоминает ее рассказ. На одном из приемов не все прошло гладко. Бабушка очень огорчилась, а дедушка не поддержал ее в нужный момент.
Как красиво, таинственно сверкает брошь…
Бабушка ушла в свою комнату и долго переживала.
Прекрасное украшение. В его гранях словно отражается свет далекого прошлого.
Л.БЕТХОВЕН
Соната соч.49 №1
1 часть
В семье Ганса три человека: дедушка, сестра и он. Ганс грустит из-за ссоры со своей подругой Луизой. Они сидят за одной партой в школе, у них прекрасная дружба. Луиза — маленькая, юркая, сообразительная.
Ганс вспоминает, как весело они играют в прятки. Быстро бегая и забавно «кивая» светло-русыми кудряшками, Луиза находит его сразу. Это всегда радует Ганса.
Но сейчас его понурое настроение вызывает недовольство дедушки. Ганса успокаивает сестра.
— Обязательно помиритесь, — говорит она. — Ссоры — это неприятно. Разве можно ссориться из-за пустяков?
— А если не помиримся?
—Помиритесь.
— А если нет? Если она не захочет больше быть моим другом?
Ганс огорчен.
— Давай подумаем вместе, как быть. Расскажи, из-за чего вы поссорились, — заботливо спрашивает сестра.
Ганс рассказал, что в день ссоры он предложил Луизе поиграть в прятки. Выбежав из своего «укрытия», она заметила рядом мяч, отлетевший в сторону, и вернула его на соседнюю детскую площадку. Ганс обиделся: пусть Луиза теперь и дружит с теми детьми.
— Не переживай, внучек. Помиритесь. А сейчас спи, — сказал дедушка, укрывая одеялом.
2 часть
Уроки выучены, погода хорошая. Как здорово! Можно отдохнуть. Ганс играет в мяч. Но при мысли о Луизе появляется грусть, слезы. «Ах, капельки, капельки, капельки, капельки, капельки, капельки слез…». Вышла сестра. Можно кружиться вместе, танцевать, можно тихонько поговорить. И опять танцевать. Но грусть и слезы появляются вновь. Настроение не выравнивается. Все попытки его улучшить повторяются.
Подошел дедушка, беседует с сестрой о Гансе. А Ганс вдруг увидел вдалеке Луизу, серьезную, казалось, повзрослевшую. Глаза друзей будто говорили: «Ну, что, помиримся? Помиримся? — Да, конечно, помиримся. Помиримся».
П.И.ЧАЙКОВСКИЙ
Песенка без слов соч. 40 №6
Я иду, я спешу, я бегу, говорю: «Что мне делать?» Я иду, я спешу, говорю, говорю: «Будь спокойной. Солнце ясное, солнце красное, ты согрей меня, ободри, утешь… Друг меня не понял, друг меня покинул, он меня обидел и уехал… Что мне делать? Что же делать?»
«Утро вечера мудренее, успокойся, усни,— был ответ. —Отдохнуть тебе очень нужно».
«Станет лучше?»
«Да, спать, спать…»
Э.ГРИГ
Поэтические картинки соч. 3
Из дневника Марии.
I
У окна. Воздух едва колышет занавеску. Тревожные мысли. Расставание с мечтой о любви. Уезжаю.
А ведь сколько теплых чувств было в наших отношениях! Но однажды услышанная интонация неискренности вызвала отчаяние. Последовали резкие слова, размолвка.
Он не будет дорожить мной. Уезжаю.
II
Я стою у окна. Погожий день, мягкий, ласкающий воздух. Привычно идут прохожие, у каждого своя дорога. Вспоминаю: именно здесь мы с ним встретились впервые. «Что это, легкое увлечение или настоящая любовь?» — подумала я.
О! Какой ливень начался! Вдруг, внезапно! Вслушиваюсь в звуки дождя. Он помог мне понять: не было большого чувства, было всего лишь мимолетное знакомство.
III
Я буду балериной. Я буду балериной. Стою у станка и совершенствую каждое движение.
Небольшая пауза. Пойду, отодвину занавеску, посмотрю, что там за окном. Шеренга молодых офицеров на площади, а среди них и мой недавний знакомый. Словно почувствовав взгляд из окна, он повернулся. В какой-то момент и я была готова побежать ему навстречу. Но… нет. Что-то удерживает, возвращаюсь к занятиям.
IV
Опять я у окна. Ветер слегка развивает волосы. Раздумья о сложностях — и в личной жизни, и в танце. Готовлюсь в экзамену.
Получится ли танец? Не подведут ли нервы? Справлюсь ли с той серьезной задачей, которую перед собой поставила?
Танцую. Пока не все получается, нет стабильности.
V
Зима, но солнечно, светло. Пою про себя мелодию, под которую буду танцевать. Думаю о балетных па под эту музыку.
Маленькая передышка, подхожу к окну. Ой, два зайчишки быстро, испуганно мчатся по снегу…
И снова беспокойство. Тревожные синкопы моего настроения. Да, танец — это не только радость, но и тягостный труд. Не зря говорят: «Через тернии к звездам». Сложно, однако я уверена в успехе.
VI
За окном уже смеркается, но еще видно, как Белочка бежит по заснеженной дорожке. Спрашиваю: «Белочка, Пушистый Хвост, что пожелаешь мне?»
Будто услышав меня, она посмотрела в небо, на звезды. «Белочка, что ждет меня в будущем?» — разволновалась я. Но на этот раз Белочка не откликнулась, стремительно убегая в гущу деревьев.
К.ДЕБЮССИ
«Холмы Анакапри» (Прелюдии, тетрадьI, 1910)
Утро. Освещенный солнцем летний пейзаж. Что? Звуки гитары? Может быть, где-то здесь «притаилась» любовная нега? Если это так, то вездесущий ветерок обязательно ее найдет.
Крепнет уверенность в правильности выбранного пути. Ищет… Ах, наконец-то, вот она: молоденькая девушка кокетничает с юношей, который делает вид, что не понимает происходящего. Ветерок стыдливо прячется, смущен оттого, что увидел. «Нет повода для смущения», — успокаивает себя ветерок. — Любовь прекрасна! Восславлю любовь!»
А теперь и солнце увидело влюбленных: начинается новый день с его заботами. Пора отложить любовные беседы до вечера…
Н.К.МЕТНЕР
Четыре сказки соч.26
№1
Острокрылые ласточки рады возвращению с юга на родную землю. Одна из них старше, другая — моложе.
— Цветущая земля! Какой простор! Какой ароматный воздух! Подросли молодые деревья, зелень травы стала ярче, — говорит та, что моложе.
Ощущается приближение дождя. Птицы опустились к воде водоема. Довольна и старшая ласточка происходящими переменами.
Устроились птицы на ветке небольшого дерева. Послышалось приятное щебетание.
— В дальних краях мы живем с думами о счастье родной земли, верно? — обратилась младшая к старшей.
— Да, мы мечтаем о процветании родного края, — поддержала подруга.
— Вот, например, это деревце. В прошлом году оно пострадало от града, а сейчас его ветви выпрямились, потянулись вверх.
— В самом деле, это дерево окрепло, набрало сил…
— Мы желаем счастья родному отечеству, — продолжает младшая. — И наши желания сбываются.
Птицы «говорили» о том, что крона деревьев стала гуще, что вода — прозрачнее.
— Мы всегда приносим счастье! — послышались голоса улетающих вдаль ласточек.
Восхищают пируэты этих красивых птиц. Уверенные, отточенные линии движений. Загляденье.
№3
В небольшом тихом озере жила-была Рыбка. Водные растения любили ее изящную простоту, спокойный нрав, задумчивость. Это помогало Рыбке чувствовать себя легко и свободно.
Однажды на дне озера она увидела камень, поразивший лучистым сиянием. Глядя на него, задумалась Рыбка: хорошо было бы привнести в свою жизнь свежие разнообразные оттенки. Поплыла к живущим по соседству Водорослям за советом, а они говорят: «Обратись к озерному Кудеснику. Чтобы он откликнулся, брось четыре бусинки, одну за другой, возле его жилища».
Так и поступила Рыбка. «Жизнь кажется однообразной? — услышала она гулкие слова. — Я тебе помогу. Вот два жизненных пути. Один из них в тревоге и скромности. Другой, — в уюте и роскоши, но, очевидно, что тоже без достаточного покоя. Минуя первый путь, попробуй пойти по второму».
Встреча с Кудесником изменила жизнь Рыбки. Однако вскоре она почувствовала утомление от непривычной обстановки. Кудеснику пришлось снять чары и вернуть ее к прежнему жизненному укладу.
Во сне перед Рыбкой промелькнула череда событий, происходивших с ней. Она плыла по течению, не задаваясь сложными вопросами. Наяву все осталось по-прежнему.
ЧАРЛЬЗ АЙВЗ
Соната на трех листах для фортепиано и колокольчиков
(1905)
Внутренний дискомфорт, обусловленный окружающей реальностью и природной хрупкостью.
Желание ощутить человеческое тепло.
Но и в «шероховатой» обыденности есть место Мечте. Хотя ее контуры видны только в сновидениях.
Жесткий мир деловых отношений. Попытка вырваться из этих тисков. Не суждено — слышна брутальная поступь. Вторая безуспешная попытка бегства. Произведение заканчивается классически — до мажорным трезвучием.
С.С.ПРОКОФЬЕВ
Первый концерт для фортепиано с оркестром соч. 10
Моя Мечта, словно пламенеющая заря… Далекая и прекрасная, родная, бесценная! Я приложу все усилия, чтобы ее осуществить.
Этот путь очень долог. Иду навстречу своей Мечте час за часом, день за днем. Суета будней, причудливо-фантастические ситуации, шутливо-комические перипетии. Все радует, все легко.
Но… кто это? Чьи это тени? Это добрые люди, томящиеся в неволе. Нужно помочь им выбраться на свободу.
И опять в дороге: берегу, лелею свою Мечту. Борюсь за то, чтобы она сбылась. Все трудности по плечу. Мелькают дни, месяцы, годы, города и страны.
В этом ошеломляющем беге нельзя пропустить других прекрасных моментов жизни! Важно пережить счастливые мгновения любви, подаренные жизнью, увидеть чарующие рассветы…
И вновь дорога. Моя душа будто «стучит» в маленький барабанчик и зовет к Мечте. Надо спешить. Быстрее, еще быстрее…
Вот я приблизилась к заветной цели. Наконец, исполнилась моя Мечта! Моя осуществленная Мечта всегда будет со мной! Я победила!
ВМЕСТО АНТРАКТА
Отвлечемся ненадолго от эссе и их сюжетов. Напомню, что вопрос понимания сложного языка классической музыки широкой аудиторией всегда волновал музыкантов. Шуман, Лист, Берлиоз, Дебюсси и другие композиторы много работали над этим вопросом. Образные названия произведений, пространные словесно-поэтические ремарки в нотном тексте, наконец, развернутые сюжеты произведений (как, например, у Берлиоза в «Фантастической симфонии»), — всё это делалось для того, чтобы помочь слушателю понять музыку.
Заслуживает особого внимания отношение к этому вопросу П.И.Чайковского. Многие его фортепианные пьесы имеют программные наименования («Вечерние грёзы», «Шалунья», «Диалог» и др.). Иногда заголовок включает в себя жанровую характеристику (например, Мазурка для танцев, Вальс-безделушка).
Цикл «Времена года». Перед началом каждого произведения имеются стихотворные строки выдающихся русских поэтов. Эти поэтические эпиграфы тесно связаны со смыслом произведений, которым они предшествуют. Так, например, перед нотным текстом пятого произведения цикла «Май. Белые ночи» читаем поэтический текст А.Фета:
Какая ночь! На всем какая нега!
Благодарю, родной полночный край!
Из царства льдов, из царства вьюг и снега
Как свеж и чист твой вылетает май!
Композитор предлагает Вам, уважаемый слушатель, соотнести словесный и звуковой образы.
В фортепианном творчестве С.В.Рахманинова лишь незначительная часть ранних сочинений является программной («Мелодия», «Полишинель» и др.). С 1896 года (год создания Музыкальных моментов) композитор пишет непрограммную музыку для фортепиано /8, с.19-20 /. У П.И.Чайковского иначе: принципом программности он руководствовался на протяжении всей жизни. Но особенно важно отметить следующее: лучшие непрограммные сочинения (не только фортепианные) и Чайковского, и Рахманинова отличаются яркой образностью. Конкретность художественного мышления композиторов просматривается здесь весьма явственно. Их вдохновляли произведения литературы, изобразительного искусства, окружающая жизнь в ее лучших проявлениях. При этом звуками передавалось самое главное, суть образов, увиденных в собственном воображении, ― без детализации, обобщенно /8, с.19, 9, с.188/. В этом смысле Рахманинов является преемником Чайковского.
Известны случаи, когда Рахманинов открывал, расшифровывал смысл своих непрограммных сочинений в словесно-образных заголовках. Так произошло с Этюдом-картиной соч.33 №7 (№4). Рахманинов дал ему название «Ярмарка» в 1930 году, в начале работы итальянского композитора Отторино Респиги над инструментовкой сюиты из пяти Этюдов-картин /8, с.160, 179 /.
Семантически название «Ярмарка» может быть связано с понятием «изобилие» (изобилие радостных эмоций, улыбок). В этой жизнеутверждающей пьесе запечатлены колокольность, всеобщее ликование, которые олицетворяют внутреннюю силу человека, России в целом.
Позиция Шопена в вопросе о программности.
Композитор внимательно относился к слову о музыке. Он очень переживал, встречая музыкальных критиков и издателей, словесные комментарии которых были не всегда удачны, не всегда корректны /4, с.126, 5, с.26/. Более того, сам композитор избегал давать программные заголовки, эпиграфы своим произведениям /5, с.27/. Шопен боялся упрощения, примитива, банального в слове, сказанном о музыке. Это объясняется в первую очередь свойствами внутренней, психологической организации композитора, особым складом его души.
Все это так. Но сказанное не означает, что в творческой лаборатории композитора, скрытой от посторонних глаз, не было работы со словом, с сюжетными линиями. Ведь мышление каждого человека в силу его природы связано прежде всего со словесным языком. Самым убедительным подтверждением этому является исключительная по выразительности образность музыки Шопена. Вместе с тем, история музыки хранит в себе следующий редкий, но хорошо известный факт. Прелюдии соч. 28. Жорж Санд вспоминает /6, с. 523/, как Шопен рассказывал о сюжетной основе одной из прелюдий (к сожалению, не уточняется, какой именно).
Многие музыканты пытались дать свои словесные толкования этим прекрасным миниатюрам. Но какие словесно-поэтические образы жили в самом Шопене, создававшем прелюдии, осталось тайной его творчества.
Вот словесные трактовки двух выдающихся музыкантов.
Прелюдия №1 до мажор. Высказывание Л.Раппольди-Карер: «Примирение». А.Корто: «Трепетное ожидание возлюбленной».
Прелюдия №7 ля мажор. Л.Раппольди-Карер: «Польская танцовщица». А.Корто: «Восхитительные воспоминания, подобно благоуханию, возникают в памяти» /5, с. 26-27/.
XX век.С.С.Прокофьев о Пятом «Сарказме» (из цикла «Сарказмы» op.17): «У меня сохранилась программа для одного из „Сарказмов” (5-го): „Иногда мы зло смеемся над кем-нибудь или чем-нибудь, но когда всматриваемся, видим, как жалко и несчастно осмеянное нами; тогда нам становится не по себе, смех звучит в ушах, но теперь он смеется уже над нами”» /7, c.120/.
Список литературы см. site 7
Г.А.НАСЫПНАЯ
«На жизненном рубеже»
У каждого человека, в том числе юношеского возраста, бывают ситуации, когда он должен принять ответственное, единственно правильное решение, от которого полностью зависит дальнейшая судьба. Это произведение — о такой ситуации.
Человек вспоминает прошлое, пытается представить обновленное будущее. Везде есть свои «за» и «против». Нерешительность. Трудно сделать шаг от привычного к неизвестному. Но обстоятельства, поставившие задачу выбора, вновь и вновь напоминают о себе. Человек принимает решение в пользу изменений.
|
Г.А.НАСЫПНАЯ
Цикл «Собеседники»
«Вечерние фонари»
|
 |
Часто бывает, что Человек не находит понимания среди окружающих людей. Тогда он мысленно обращается… к любимым предметам. В воображении Человека они более чуткие слушатели, чем иные одушевленные существа. И на этот раз его «собеседники» ― фонари на вечерней прогулке.
«Свечи на рояле»
Да, очень часто бывает, что Человек не находит понимания среди окружающих людей. Сейчас его «собеседники» ― свечи на рояле.
«Фарфоровые рыбки»
…А теперь — мысленное обращение к любимым статуэткам. Это фарфоровые рыбки из детских воспоминаний.
|
Г.А.НАСЫПНАЯ
«Коломбина и Пульчинелла»
(из цикла «Коломбина»)
|
 |
Сердится Коломбина. Сетует на то, что приходится много работать, на усталость. Идет по парку и жалуется самой себе. Вдруг― неожиданная встреча. Рядом появляется Пульчинелла, ее добрый старый друг. Весельчак Пульчинелла в изумлении: никогда не видел Коломбину в таком взволнованном состоянии. Она говорит о своих жизненных невзгодах, а Пульчинелла рассказывает мудрую сказку:
«Поздней осенью встретились Дождинка и Снежинка. Крепко подружились. Зимой Дождинка превращалась в Снежинку. Подруги много работали вместе, чтобы укрыть землю снегом для будущего урожая. Весной они превращались в дождевые капли и продолжали трудиться, чтобы пропитать землю влагой. Когда наступал сентябрь, радовались подруги богатому урожаю, который собирали люди. И только ранней зимой Дождинка и Снежинка уходили на каникулы. Отдыхали в гостеприимном Облаке, слушая прекрасную музыку. Всеми днями. Это давало им жизненные силы».
На лице Коломбины появилась приветливая улыбка. Спокойствие, дружелюбие, сказка Пульчинеллы помогли ей вернуть привычное радостное настроение. «Вот теперь я узнаю милую, неунывающую Коломбину», ― говорит Пульчинелла и приглашает на танец под музыку из сказки.
«В канун праздника»
(из цикла «Часто бывает…»)
Два студента, два товарища готовятся к празднику. Один пишет поздравительные письма, другой накрывает на стол перед встречей с однокурсниками. Письма переполнены добрыми пожеланиями, а на столе появляются все новые лакомства.
«Желаю, чтобы мечты сбывались».
А вот и горячий шоколад…
«Желаю солнца и тепла».
Ароматные яблоки, присланные близкими к празднику…
«…чтобы удача была Вашим другом».
«Иней на ветвях»
(из цикла «Явления природы»)
Загадочное, красивое явление зимней природы. Яркое солнце. Входишь в лес, ― на ветвях иней, серебристые снежные «ленты». Любуешься. Если коснуться ветки, иней осыпается, словно переливчатая снежная пудра. (Заметим, что юность с особым вниманием относится к новому, к загадкам природы).
Вечереет. Солнце скрылось, стало прохладно. Что если коснуться нескольких веток одновременно? Плотное снежное облако… и даже немного тревожно. Ведь наступили сумерки. Пора возвращаться домой. Интересно, а как выглядит иней при лунном свете? |